Приказ императрицы исполнялся. Армия Го очищала деревни огнём, не оставляя никого в живых. Везде, где только мог появиться на свет младенец, указанный в пророчестве, прошелся первый генерал и оставил после себя пепел. Люди бежали, спасались в горах, лесах, на болотах утопая в трясине вместо пламени, а некоторые прятались в больших городах, где пророчество не предрекало родиться ребёнку. На самом деле Ванг считал, происходящее не дальновидностью своей госпожи. Ведь беременная женщина могла укрыться где угодно, да и вообще стоит ли в сущности бояться младенца? Если ему суждено родиться, значит, таково желание великого Сёва и ничего не изменить, лишь больше бед обрушишь на себя, пытаясь изменить предначертанное. Разумеется, приказы императрицы не обсуждались. Генерал попробовал возразить, но ничего не добился, а лишь неодобрение своей госпожи. Сожалел о сказанном.
Запомнила ли она, что я усомнился в её решении? Пытался переубедить во благо империи и самой Лун Мэй? Вопрос этот терзал Го бесконечно много времени, пока он находился в походе. Ванг продолжал сомневаться, но яро исполнял свой долг, чтобы доказать, что хенесайская армия самая могущественная в мире и он заслуживает доверия владычицы. Прошел с терракотовыми воинами весь юг, достиг Хонжонга и подобрался к реке Чуанг-Ганг, где мост сожгли жители и к деревням по ту сторону реки, подобраться было невозможно. Время поджимало, было на исходе. Тщетная попытка постройки моста потерпела фиаско. Местные жители рушили все планы императорской армии, а на последок прилетела стрела с письмом. Угрозы сыпались на императрицу и самого генерала. Он вынужден был вернуться, приказав продолжить постройку моста, чтобы перебраться через реку. Не спавши и практически ни евши, Го торопился возвратиться в Есай. Угрозы показались ему не пустым звуком. Столице обеспечена защита, при дворе остались самые искусные воины в боевом мастерстве, но если Го где-то просчитался и что-то упустил? Пришпоривая коня, первый генерал мчался в Есай, прямо ко дворцу.
С первым лучом рассвета тринадцатого числа второго летнего месяца Ванг въехал в столицу и оказался возле императорских ворот, где кучковался народ. Сонные словно мухи, они слетелись посмотреть, что происходит. Стражники пытались отогнать простолюдинов, сами от ужаса раскрывая рты и не понимая, что случилось. На воротах висел труп женщины в шелковой ночной рубахи. Явно из самого дорогого шёлка с кружевами. Обычно лишь по приказу самой императрицы вывешивают на воротах изменников, но в этот раз дело обстояло иначе. Ванг приказал расступиться, подойдя ближе и сразу же узнавая умерщвленную. Яо Линг. Мачеха. Маска скрывала перекосившееся от досады лицо. Он опоздал. Что с сестрой? Сейчас его волновала в первую очередь Фэй. Он схватил одного из стражников за пазуху.
- Немедленно! Я приказываю немедленно доставить сюда Ванг Фэй.
Она должна быть жива. Резко Го рванул к телу мачехи и стащил её с ворот. Вместе с ней он направился к императрице. Казалось всё обрушилось и он погрузился в бездну, тёмную и беспросветную, куда боялся вступить. Он шёл и слышал свои шаги или удары сердца? Всё застыло. Замерло. Не сказать, что к мачехи Го испытывал последнее время любовь и нежность, но он не смог уберечь её от беды. Безжизненное тело, неимоверно отяжелевшее, покачивалось в его руках словно тряпичная кукла. Отец доверил женщину своему сыну, а Го не оправдал его надежды. Что если с Фэй произошло тоже самое? Го боялся даже мыслить об этом, надеясь, что сестра жива или тогда ему не зачем жить. Она единственный луч света в его судьбе, который озаряет путь. Ванг сам не понял как оказался возле покоев императрицы, служанка попыталась остановить первого генерала, но это бесполезно. Он словно каменная глыба шагал впёред и не видел перед собой преград. Покорно служанка императрицы распахнула, разъезжающиеся двери и вот Го застыл на пороге покоев Мэй с тупом своей мачехи в руках.

"Тринадцатое число второго месяца... Тот самый день...", - от этой мысли с утра голова смотрительницы начала болеть ещё сильнее. Полтора месяца назад она начала болеть и с каждым днём болела всё сильнее. В какой-то момент Акира начала молить Сёва не о здоровье родных, а о том, чтобы поскорее всё это закончилось. Если бы не эти дурацкие пророчества, то императрица не отправила первого генерала жечь деревни невинных людей. Акира не могла принять этот факт, но и возразить не имела возможности. Поэтому оставалось лишь молиться, чтобы последний луч закатного солнца исчез с небосвода в этот день, и жизнь вернулась в старое, спокойное русло.
Сегодня Акире хотелось отсидеться в своих покоях, проверить расходы дворца, распределить деньги на ближайшее время, навестить Джинхэя, - в общем, делать всё, лишь бы меньше людей видеть. Однако планы начали ломаться с самого утра: только Фудзи взялась за свиток с расходами садовников, как ей передали приказ Императрицы. Что ж, ладно. Не в её обязанностях было приводить Императрицу в надлежащий вид, однако... Учитывая, как Её Величество печётся о пророчестве, возможно, это и к лучшему, что у смотрительницы будет возможность быть рядом с госпожой. По крайней мере, спасти от необдуманных поступков Акира её успеет...
***
Акира плавно проводила гребнем по длинным волосам Императрицы. Всё было тихо и спокойно, даже слишком спокойно, чтобы быть правдой. Вот правдой это и не стало. Акира даже не обратила внимания на тяжелые шаги за дверью, и, не вскочи Её Высочества с места, так бы и не заметила. Предположить, кто бы это мог быть, девушка не успела, а когда увидела застывшего на пороге гостя, лишь нахмурила бровки. "Го?.. Что ты здесь делаешь?" А затем взгляд хенесайки опустился от лица первого генерала вниз, на его ношу... Гребень выпал из разжавшихся пальцев смотрительницы и стукнулся об пол. Фудзи хотела увидеть в руках Го что-то иное, нежели обмякшее женское тело, в котором смотрительница узнала госпожу Яо. Но это была мачеха генерала, а её неестественная бледность однозначно говорила о том, что её дух уже давно пребывает с Сёва. Труп не очень и пугал девушку, чтобы она упала без чувств, однако и что делать, она не знала. В жизни смотрительницы были разные ситуации, но вот такое – впервые. Но что-то сделать было нужно, и требовательный взгляд Императрицы был тому подтверждением. Но что?
Акира мгновение колебалась, а затем бодрым шагом направилась к Го. Нужно было убрать тело Яо из покоев, или же хотя бы призакрыть. Единственное, что пришло смотрительнице в голову, это, для начала, закрыть вдову семьи Ванг от взора небесной госпожи собой.
- Господин генерал, - Фудзи вцепилась в плечи мужчины мертвой хваткой. Она даже его слегка встряхнула, чтобы привлечь к себе его внимание. Взгляд был направлен исключительно на лицо Го. А дышать девушка старалась через раз. Трупов она не боялась, но запах начинавшегося гниения ей определённо не нравился. – Мне кажется, вы забылись. Вспомните, где вы находитесь. Стража! – спустя несколько мгновений рядом с ними оказались двое стражников, глиняных и холодных, как и все остальные солдаты. – Относите ношу первого генерала в свободную комнату, - смотрительница вновь повернулась лицом к Вангу и произнесла почти шёпотом: - Не глупи…

Почему он притащил бездыханное тело в покои императрицы? Всё просто. У него были веские причины. Первая. Императрица должна увидеть труды своих деяний, ведь Яо погибла из-за приближенности к генералу, который исполнял миссию по сожжению деревень. По крайней мере, так это выглядело на первый взгляд. Вторая. Найдено тело - надо расследовать немедленно. Третья. Необходимо установить связь между угрозами в письме, адресованным Лун Мэй, которое собирался доставить Го и смертью Линг. Четвертая. Не важно, кто именно убил, важно, как это сделано. Куда смотрела стража и почему дворец императрицы плохо охраняют? Пятая. Закрывать глаза нельзя на происходящее. Шестая причина отсутствует, но можно придумать, если попытаться.
Го в своём уме, он не безумец. Не ополоумел от горя и оно ему не застилало глаза. С одной стороны он чувствовал, освобождение от груза, а с другой он не смог защитить Линг. Как он может быть ответственен за миллионы, если не способен родных уберечь? Неужели самое время просить об отставке? Его пальцы впились в тело мачехи, сжимая так сильно, что была бы она жива - взвыла бы от боли. В последнее время она доставляла ему массу неприятностей и проблем. Закатывала истерики, устраивала скандалы на ровном месте, доходило даже до погрома покоев. Эта женщина сущий ураган, была... Теперь её не стало. Быть может, это Сёва специально призвал Яо к себе, чтобы освободить семейство Ванг от непосильной ноши? Поразмышляет Го над этим в другой раз, не в покоях императрицы, которая не ожидала подобного поведения от своего первого генерала. Мужчина её совершенно не слушал и не среагировал на Акиру, которая ринулась к нему, прося стражу забрать тело из его рук. Стража нерешительно направилась к генералу, но он не собирался так просто отдавать свою находку и сделал несколько шагов вперёд, упираясь в смотрительницу. Она мешала ему и загораживала проход.
- Не мешай, - сухо буркнул Го, подавляя своим тяжелым взглядом. Глаза его, смотрящие в глаза Фудзи будто говорили "отойди! Не стой у меня на пути".
- Позовите главного лекаря. Пусть установит причину смерти.
Это он обратился к стражникам, а затем обошел Акиру, приблизившись к небольшому столику и подвинув все ненужные вещи на пол. Возможно, там было что-то нужное, но это мало интересовало первого генерала. На что нужны слуги? Придут и уберут, разложат вещи по своим местам, но позже. Уложив тело Яо на столешницу, Го обратился к императрице.
- Вы вправе казнить меня за непочтение проявленное к вам, моя небесная госпожа! Однако я исполнял ваш приказ отданный в прошлом месяце и исполнял достаточно успешно, - он сделал небольшую паузу, доставая из внутреннего кармана своего одеяния послание, проткнутое стрелой, - дойдя до реки Чуанг-Ганг нам обрезали путь. Мост сожгли. Мы принялись строить новый, но это займет время. Моими воинами было найдено послание, прикрепленное к стреле с угрозой расправы, которая как вижу стала сбываться. Яо первая жертва и надо расследовать её смерть по свежим следам. Возможно, убийцы во дворце. Они оставили тело прямо на воротах. Вам необходимо это прочесть!
Он протянул послание императрице и в этот момент появилась Фэй, также как и он не соблюдая правил этикета, сестра кинулась к нему со слезами на глазах. Кажется, она была в шоке. Го, оставив в руках Лун бумагу, поспешил обнять свою Фэй. Она жива и ничего с ней не произошло. У него пока ещё не забрали самое ценное.
- Ты в порядке? Мне придется тебя допросить. Сможешь отвечать?
Шепнул он ей, гладя по волосам. Го никогда не проявлял своих эмоций на публике, особенно во дворце, поэтому не приводил сестру. С ней он менялся на глазах. Она его кровь, единственное, что досталось от родителей, не считая мачехи, которую оставил отец как наказание и расплата за грехи.

Отредактировано Wang Guo (2018-08-27 22:07:07)

Девушка застыла на месте, широко распахнув глаза и даже чуть разомкнув губы от того, что услышала. Не мешай?.. Не мешай!?! Я пытаюсь спасти его от позора или ещё чего хуже (а "хуже" может быть ой каким разнообразным), а он говорит: "Не мешай"?! Он что, совсем умом тронулся с горя?! Смерть мачехи, конечно, обидное извести… или же не просто мачехи? Хотя, ни первое, ни второе не моё дело. Хочет испытать судьбу – его дело. И что бы меня потом не говорил Таен, я это сделать пыталась, а мою старания отвергли без задней мысли, о чём потом пожалеют… Акире понадобилось несколько секунд, чтобы нацепить на лицо каменную маску, но когда это случилось, генерала уже перед ней не было. За спиной послышался звон бьющейся посуды, что заставило смотрительницу развернуться. Увиденное повергло её в шок повторно за последнюю минуты. Девушка провела взглядом по осколкам разбитого чайного сервиза, небольшой икебаны, что стояла на столе, а в луже чая, растекавшейся из треснувшего чайничка, намокали некогда белоснежные салфетки. А ведь это же был любимый чайный сервиз Её Величества… Да, господин Ванг всё быстрее приближается к пропасти…
Акира быстро пробежала глазами по измятому лицу. Текст вызвал у неё смешанные чувства. С одной стороны, ей захотелось рассмеяться. Как понимала смотрительница, речь шла о приближенных к императрице людях, в частности о тех, чьи политические взгляды не совпадали с теми, кто желал отставки Императрицы. Самыми близкими были семьи Ванг и Фудзи. В их руках была сосредоточена вся военная мощь Хенесая, и они оказывали особое влияние на ситуацию в стране. Навредить им означало подписать себе приговор собственной рукой. Да и… чтобы подобраться к ним, нужно было иметь достаточно большое влияние, связи и деньги… а таких было немного. Но с другой стороны, огонёк сомнения затеплился в её душе при взгляде на Яо. Вот она, член семьи Ванг, хоть и не имеющий особого влияния. Жила в родовом доме, под охраной, с прислугой и, казалось бы, в безопасности. А теперь лежит хладным грузом с перерезанной шеей. Не стоило бы и самой смотрительнице побеспокоиться о своей семье сейчас, чтобы не плакать потом?..
Смотрительница направилась к Императрице, аккуратно складывая письмо и наблюдая краем глаза за братом и сестрой. На задворках сознания она отметила, что глава семьи Ванг тронулся головой окончательно, и почти сразу об этом забыла. Её заняли слава генерала о том, что тело висело на воротах. Точнее то, что ей об этом никто не сообщил и вообще допустил это безобразие. Кажется, скоро вся дворцовая челядь (да и терракотовая армия, им тоже достанется, и Го их не спасёт) увидит кое-что пострашнее самых злых и могущественных ёкаев и великих диких драконов, а именно смотрительницу дракона в гневе. Неужели опять новых штат набирать?... Зато господин палач развлечется, а то давненько я ему работы не подкидывала. За своими мыслями девушка не заметила, как кончиком носка случайно задела чудом уцелевшую чашечку.
- Сколько не бей, всё равно кто-то да уцелеет, - философски заметила Акира, опуская на стол перед Императрицей письмо и чашечку, на которой был изображён золотой дракон. Затем она обошла стол и остановилась за спиной Её Величества. – Госпожа, прикажите сопроводить генерала в… места не столь отдалённые, дабы помочь ему вспомнить, где он находится? - тишайшим шёпотом спросила смотрительница, наклонившись к Императрице. Таким шёпотом, каким перешептываются юные служанки о молодом господине, что стоит в пяти метрах от них. Если генерал мог их услышать, то Акира сразу же бы признала его человеком с самым острым слухом на свете.

Лишь Императрица имеет право вывешивать трупы преступников на воротах в назидание подданным. Никто другой этого не может совершить, а если осмелится, встретится с Сёвой, чтобы в следующий раз переродиться более умным существом. Посему, неужели императрица не желала выяснить, кто осмелился возомнить себя выши её власти и выпустить когти? Изменники могли находится во дворце, если сумели вывесить труп на воротах. Генерал не понимал, почему Лун продолжает закрывать глаза на происходящее, а смотрительница желает следовать этикету до последнего вздоха, не обращая внимание на творящееся под носом. Если во время не раскрыть глаза этим женщинам, потом будет уже поздно. Императрица смертна. Все смертны, труп Линг прямое тому доказательство.
Как получилось, что с аристократкой расправились словно со свиньей, заколов на торжество? Не просто расправились, а перерезали горло и подвесили на ворота императорского дворца. Го успел, убрав этот позор, не многие видели, но императрица с Акирой выказывают недовольство, никакой благодарности. Они считали его безумцем, потерявшим разум от горя, но ему показалось, что он внезапно прозрел и хотел, чтобы прозрели все вокруг. Мэй продолжит гнуть свою линию в таком же духе и лишится поддержки всех. Убийцы расправятся с самыми ей приближенными людьми, насчет которых говорилось в записке. Листок с угрозами казался женщинам смешным? Если кто-то осмелился написать подобное Мэй, значит, имел в своих руках крупицы власти или козырь, которым воспользуется, когда придёт время. Расследование необходимо, чтобы выявить мерзавцев, покусившихся на святое. Действовать надо молниеносно, угрозы оказались не пустыми и воспринимать их словно нелепую шутку слишком неосмотрительно.
Фэй трясло. Она выглядела подавленно. Толком говорить не могла, повторяла лишь, что слуги мертвы. Бедняжка перепугалась. Шокирована увиденным и просто не в себе. Го вряд ли добьётся от неё вразумительного ответа, а остальным подавно она ничего не скажет. Не следовало ей появляться здесь, о чём он только думал, когда просил позвать сестру? Глупец! Сестрёнка чувствовала себя совсем не хорошо и тряслась, будто забитый зверёк. Го вновь убедился, что сердце императрицы ледяноё, она явно не человек, ей плевать, кого она потеряет и все её приближенные должны быть такими же бессердечными. Тряпичными куклами или глиной, безупречно выполняющими приказы. Акира пыталась соответствовать, но лишись она своего брата Таена, будет смотреть на его безжизненное тело с такой же бесчувственной маской на лице? Что же, генерал сам пытался соответствовать императрице, его половину лица скрывала маска не образная, которой пользовалась Фудзи, а настоящая и она многое прятала, идеально изготовленная мастером. Под этой маской скрывалось не только уродство верного пса небесной госпожи, но и уродство души императрицы, ведь оно заключено в тех, кто верно служит своим господам. Тяжесть этого уродства стала слишком великой, но генерал продолжал его нести, исполняя безумные приказы Мэй.
- Антилопа не посмеет бежать на тигра, но если антилопа не одна, а целое стадо, которое напугалось снежного барса, оно будет нестись с невероятной скоростью и под топотом копыт не уцелеет ни один тигр, - озвучил генерал очевидное. Он пытался достучаться не только до Мэй, если это бесполезно, а хотя бы до Фудзи. Если Лун бессердечна и не считает, что может потерять что-то ценное, то неужели смотрительница такого же мнения? Ей есть, что терять. Она в семье не одна. Генерал дорожит своей сестрой, а чем дорожит Акира? Пусть она повлияет на свою госпожу или скоро все здесь присутствующие встретятся с великим Сёва, а не только лежащая на столе Линг. Радовало в этой ситуации лишь одно, первого генерала пока не отправили в темницу собраться с мыслями, видимо не всё потеряно. 
- Смотрительница, если вы считаете этот клочок бумаги смешным недоразумением ваше право, но не забывайте, что предупреждение касается каждого из нас, близкие и родные у нас есть. Я не хочу, чтобы моя сестра пострадала, поэтому... - Ванг Го двинулся к сидящей на другом столе императрице. Он обрушился на колени на пол, опустив голову, - небесная госпожа, прикажите мне расследовать это дело! Моим солдатам был отдан приказ перейти реку любой ценой и исполнить вашу волю, поэтому я не сомневаюсь в них, но сам я должен убедиться, что этому дворцу ничего не угрожает и провести тайное расследование по вычислению негодяев, что посмели поднять руку на близких ваших самых верных поданных.
Своей выходкой, Го перебил допрос императрицы, но Фэй всё равно молчала. Он уже понял, что мучить сестру бесполезно, она настолько в шоке от всего произошедшего, что вряд ли в этот день заговорит. Чудом держалась на ногах.

Отредактировано Wang Guo (2018-10-15 00:52:39)

Акира потеряла нить разговора, стоило Императрице проигнорировать её слова, что означало отказ. Ну, на нет и суда нет, как говорится. Не видит ничего предосудительного в поведении генерала – ну, и ладно. В конце концов у смотрительницы были и свои заботы, и мысли были свои. Она задумалась над тем, как всё это произошло снова. Вообще в последние годы у неё появилась привычка строить примерную цепочку событий наперёд, даже не зная деталей. Так было проще, причём намного. В дальнейшем, когда открывались новые факты, цепочка корректировалась, но скелет оставался тем же. Тем более, всё всегда сводилась к общим шаблонам. Учитывая то, что мямлила сквозь слёзы Мэй, письмо генералу и место расположения трупа до того, как его обнаружил Ван, можно было предположить, что всё это – предупреждение. И скорее всего сразу от двух противников. Или же одно прикрытое другим. По содержанию письма выходило, что убийство было совершено по инициативе тех, кто был не доволен сожжением деревень. И всё бы ничего, вот только не хватило бы у тех людей сил и влияния, чтобы добраться до Яо. А значит к этому приложили руки кто-то из верхов народа. Но, судя по настроениям во дворце, им было без разницы, что твориться за пределами столицы. И исходя из этого Фудзи делала вывод, что народ, конкретно к этому убийству, вряд ли имеет какое-то отношение. А ведь Фудзи в своё время пыталась намекнуть Императрице, что в рядах правительства не спокойно. Но небесная госпожа считала, что она непобедима. Возможно, это было действительно так, и Акира была готова поспособствовать этому, однако сейчас великой повелительнице предстояло это доказать.
- Смотрительница, ты должна лучше разбираться в повадках животных, не так ли?
Девушка чуть склонила голову, когда к ней обратились. Выслушала Императрицу она внимательно, вот только отчего-то губы сами сжались в тонкую линию, которую вряд ли кто увидел из-за опущенной головы. Конечно, выполнить приказ самой небесной госпожи было её обязанностью, от которой она не в коем разе не собиралась отлынивать, однако у неё и так работы хватало, а теперь ещё и это дурацкое убийство. Да, Акира знала дворец лучше, чем кто-либо из здесь присутствующих (и, пожалуй, вообще из всех), да, она была бы против, чтобы первый генерал наводил свои порядки во время расследования… Но ведь Фудзи не следопыт! Она смотрительница дракона. Её задача слуг строить, за расходами следить, считать тех, кто ходит в покои императорской четы, да за Императорскими Драконами присматривать. Но никак не искать убийц генеральских любовниц. Но делать было нечего. От её мнения здесь мало что зависело.
- Слушаюсь, Госпожа. Я клянусь, что все виновные в ближайшее время предстанут перед Вами, – мягко произнесла смотрительница, чуть поклонившись. Конечно, те, на чьих руках была кровь Яо в буквальном смысле, в императорский павильон не попадут. Почему-то Акира сомневалась, что они вообще ещё живы. А вот авторы письма и те, кто стоял за теми убийцами предстоит попытать счастье увидеть лик великой госпожи. Правда, возможно, это будет последнее, что они увидят в своей жизни, но… Акиру это уже не касалось.
Смотрительница склонилась в поклоне и направилась к выходу, сначала лицом к двери, а затем задом, так сказать, чтобы не поворачиваться тем самым задом к Императрице. Стоило перешагнуть порог покоев, как она схватила первую же служанку и отдала чёткий приказ:
- Уведите госпожу Ванг и успокойте. И пускай её навестит лекарь, - пара служанок поклонились низко поклонились и направились в покои. Следующими внимания Фудзи удостоились глиняные воины, которых она уже звала: - Отправьте тело в дон семьи Ванг, - в этот момент мимо девушки прошли служанки, поддерживающие сестру первого генерала с двух сторон. Акира остановила одну из них за плечо и шепнула на ухо: - И не забудьте прибраться.
Через секунду всё пришло в движение и никого рядом не было. В этом была вся Акира: она могла организовать всё так, чтобы за минимальный отрезок времени всё пришло к первоначальному виду. Особенно в отношении Императрицы. Чем всё быстрее придёт в равновесие, тем больше вероятность, что всё не станет ещё хуже. Однако сама девушка никуда не спешила. Она осталась стоять у входа в императорский павильон лишь с одной целью – выхватить первого генерала и утащить на разговор. Сейчас ей было особо всё равно, что об этом будет думать Го. В данный момент ей владело очень странное и незнакомое ей чувство, под властью которого она это и делала. Акира не сильно представляла, что именно будет говорить генералу, но считала, что поговорить им нужно обязательно.